Эдгар Берроуз - Лунные люди [= Люди с Луны] [The Moon Men]
Это произошло три дня назад. Я пряталась и пробиралась дальше — я не знала в каком направлении идти. Однажды старая женщина подобрала меня вечером, накормила и дала достаточно пищи, чтобы я смогла продержаться еще день. Мне кажется, я чуть не сошла с ума, но после произошедшего три дня назад в моей памяти сохранились лишь обрывки воспоминаний. А затем — Адские собаки! Ох, как же я перепугалась! И затем — ты!
Не знаю, каким образом ей удалось так произнести это; но мне показалось, что она имеет в виду гораздо большее, чем она сама хотела высказать. Это прозвучало словно благодарственная молитва тому, что она наконец оказалась в спокойной гавани — целая и невредимая. Во всяком случае, мне так показалось.
А когда пришла Молли, и мне нужно было уходить, она спросила, приду ли я вечером, и Хуана воскликнула:
— Ох, да, пожалуйста!
И естественно — я не смог отказаться.
Закончив развозить козье молоко, я направился домой и по дороге встретил старого Моисея Самуэльса, еврея. Он зарабатывал себе на жизнь, причем, довольно скудную, дублением кож. Он был отличным дубильщиком, но так как практически всякий знал, как дубить кожу, у него почти не было заказчиков; иногда, правда, калкары приносили ему кожи для дубления. Они совершенно не знали, как делать полезные вещи, потому что происходили от долгой линии самых тупых и неграмотных существ на Луне и в тот момент, когда получили немного власти, они не могли даже поддерживать ремесло своих отцов, которому когда-то обучились; так что через одно или два поколения они могли жить только чужим трудом. Они ничего не производили, они стали самым отвратительным классом паразитов, которых когда-либо порождал мир.
Богатые «непроизводители» давних времен были благословением для мира по сравнению с этими, потому что у них хотя бы были ум и воображение — они могли приказывать остальным и могли привить своим отпрыскам достаточно ума, чтобы это могло поддерживать культуру, прогресс и счастье, в котором так нуждался мир.
Калкары заказывали Самуэльсу дубить шкуры, и если бы они еще платили за это, то старый еврей купался бы в золоте; но они не платили ему вообще, или платили бумажными деньгами. Как говорил Самуэльс, те даже горели плохо.
— Доброе утро, Джулиан, — сказал он, когда мы повстречались. — Мне скоро понадобятся новые шкуры для нового командира Каш гвардии, который слышал о старом Самуэльсе и который заказал мне пять шкур, выдубленных самым лучшим образом. Ты видел этого Ор-тиса, Джулиан? — он понизил голос.
Я отрицательно покачал головой.
— Да поможет нам небо! — прошептал старик. — Да поможет нам небо!..
— Неужели так плохо, Моисей? — спросил я.
Старик всплеснул руками.
— Плохие времена впереди, сынок, — сказал он. — Старый Самуэльс знает этих типов. Он не лентяй, как прошлый комендант, и он более жестокий и жадный; а теперь вернемся к шкурам. Я не заплатил тебе за последние — они платят мне за них бумажными деньгами; но ведь я не могу предлагать своему другу прошлогодний снег. Может быть, я не смогу заплатить тебе и за новые шкуры долгое время, все зависит от того, как этот Ор-тис заплатит мне. Иногда они либералы — особенно когда речь идет о чужой собственности; но если он полукровка, как я слышал, то должен просто ненавидеть евреев, и я не получу ничего. Как бы то ни было, будь он чистым калкаром — все могло бы быть иначе — чистокровные калкары не ненавидят евреев больше остальных землян, хотя всякий еврей ненавидит калкаров.
Этой ночью мы впервые повстречались с Ор-тисом. Он прибыл самолично; я расскажу, как это произошло. После ужина я отправился к Джиму. Хуана ждала меня у низкой двери. Она выглядела отдохнувшей и почти счастливой. Выражение загнанной дичи исчезло из ее глаз, и она улыбнулась, когда я появился. Был почти закат — весной вечера короткие; но воздух был теплым, и мы стояли у домика и разговаривали.
Я пересказывал сплетни нашего района, услышанные во время дневной работы — Двадцать Четыре подняли местные цены на продукты. Женщина Эндрью Уайта родила двойню — девочку и мальчика; но девочка умерла; нет нужды говорить, отчего умирало большинство девочек в самом раннем возрасте. Соор сказал, что будет обкладывать нас налогами до тех пор, пока мы не умрем от голода — приятный парень этот Соор… Один из Каш гвардии взял Нелли Леви… Хоффмейер сказал, что следующей зимой мы будем больше платить за уголь… Деннис Корриган был сослан на десять лет на шахты, потому что был пойман за чтением по ночам… — и все они были одинаковы, наши слухи, все мрачнее и мрачнее, печальные или трагические; но ведь вся жизнь была для нас трагедией.
— Какая глупость с их стороны поднимать налоги на продукцию, — заметила Хуана, — их отцы прикончили заводы и фабрики, а сейчас они хотят прикончить сельское хозяйство.
— Чем раньше они это сделают, тем будет лучше для всего мира, — ответил я. — Когда они доведут всех фермеров до голодной смерти, они сами умрут с голода.
Затем внезапно она вернулась к разговору о Деннисе Корригане.
— Было бы милосерднее убить его, — сказала она.
— Вот поэтому они этого и не сделали, — ответил я.
— Вы всегда торгуете по ночам? — спросила она и прежде, чем я успел ответить, добавила: — Не отвечай. Мне не следовало спрашивать. Но я надеюсь, что ты не занимаешься этим, ведь это так опасно — и торговцев почти всегда ловят.
Я рассмеялся.
— Далеко не всегда, — сказал я, — или большинство из нас давным-давно бы работало на шахтах. Мы не проживем другим путем. Проклятые налоги нечестные — они всегда были подлыми, и самые крепкие рухнули, пытаясь справиться с ними.
— Но шахты такие ужасные! — воскликнула она, содрогаясь.
— Да, — ответил я, — шахты ужасные. И я скорее умру, чем отправлюсь туда.
Через какое-то время Хуана отправилась к нам в дом, чтобы повидаться с моей матерью. Ей очень понравился наш дом. Отец моего отца построил его своими собственными руками. Он был построен из камней, взятых на руинах старого города — камней и кирпича. Отец сказал, что уверен, что кирпичи были старыми — мы видели фирменные знаки на торцах этих кирпичей. И практически все дома в округе были построены подобным образом, — из обломков. Фундамент возвышался над землей на три фута — из крепких камней различных размеров, а выше шли кирпичи. Камни установлены так, что один торчит, другой западает, это создает странное, но интересное впечатление. Навесы крыши низкие и изогнутые, а сама крыша — высокая. Красивый дом, и мать скрупулезно поддерживала в нем чистоту.
Мы разговаривали примерно с час, сидя в нашей гостиной, — отец, мать, Хуана и я, — когда дверь внезапно, безо всякого предупреждения распахнулась, и мы увидели человека в форме Каш гвардии. За ним появились другие. Мы встали и стояли в молчании. Двое вошли и заняли свой пост по обеим сторонам дверей, а затем вошел третий — высокий темный мужчина в форме коменданта, и мы сразу поняли, что это Ор-тис. За его спиной виднелось еще шестеро.
![Эдгар Берроуз - Лунная девушка [= Девушка с Луны] [The Moon Maid]](/uploads/posts/books/61868/61868.jpg)
